 |
|
| ГЛАВНАЯ |  |
НОВОСТИ | |
ПУБЛИКАЦИИ | |
МНЕНИЯ | |
АВТОРЫ | |
ТЕМЫ |
| Среда, 25 декабря 2024 | » Расширенный поиск |
 "Корейский народ должен стать творцом собственного счастья..."
К 70-летию освобождения Кореи от японской оккупации публикуем отрывок из биографии основателя и вечного вождя КНДР Ким Ир Сена историка Андрея Балканского, вышедшей в серии "Жизнь замечательных людей" в 2011 году
О капитуляции Японии и будущем захваченных ею территорий СССР, США и Великобритания начали договариваться сразу после того, как наметился перелом в войне. На Тегеранской конференции в 1943 году лидеры союзных держав решили, что Корее должна быть предоставлена свобода и независимость, но только после введения временной системы международного управления. А «временность» эту стороны понимали совсем по-разному. В специальном докладе комиссии под руководством знаменитого историка А. Дж. Тойнби, представленном в начале 1945 года правящим кругам США и Великобритании, утверждалось, что корейцы не обладают необходимым опытом в управлении современным государством и не в состоянии осуществлять административные функции на профессиональном уровне. Корейцам присуща повышенная склонность к ссорам и склокам, как между отдельными людьми, так и между разными политическими группировками. Поэтому, по мнению комиссии, Корее для перехода к реальному самоуправлению необходима система международной опеки. Президент Франклин Рузвельт прямо заявлял: «Корейцы пока не в состоянии поддерживать порядок и управлять независимым правительством, поэтому мы возьмем их под опеку сроком до 40 лет». На Ялтинской конференции 1945 года он чуть смягчил свою позицию: сославшись на 50- летий период подготовки к независимости Филиппин, отметил, что для корейцев этот срок может быть сокращен до 20—30 лет. Тоталитарный СССР, в отличие от западных демократий, полагал, что независимость Корее может быть предоставлена сразу после освобождения. «Чем короче, тем лучше», — ответил Сталин Рузвельту на его реплику. Согласно договоренностям лидеров союзных держав, СССР должен был вступить в войну с Японией не позднее, чем через 2—3 месяца после капитуляции Германии. Москва начала готовится к боевым действиям на Востоке уже победной весной 1945 года. В апреле был денонсирован советско-японский договор о нейтралитете. Значительная часть эшелонов с солдатами, возвращавшимися с германского фронта, отправлялась прямо на Дальний Восток. К августу советская группировка вооруженных сил в регионе насчитывала около 1,6 миллиона человек. Главнокомандующим был назначен маршал Александр Василевский. Ей противостояла Квантунская армия под командованием генерала Оцудзо Ямады, поддержанная войсками Маньчжоу- Го и отрядами другой японской марионетки — князя Внутренней Монголии Дэ Вана, общей численностью до 1 миллиона человек. Перед советскими войсками стояла задача разгрома противника и освобождения Маньчжурии и северной части Кореи. Военные действия на территории Корейского полуострова было поручено осуществлять 25-й армии генерал-майора Ивана Чистякова, входившей в состав 1-го Дальневосточного фронта (командующий — маршал Кирилл Мерецков). Ким утверждает, что накануне войны он неоднократно общался со всеми этими военачальниками. В воспоминаниях он описывает свою поездку в Москву, где он участвовал в заседании Генерального штаба, планировавшего операцию против Японии, а также познакомился с маршалом Георгием Жуковым и секретарем ЦК ВКП (б) Андреем Ждановым. С последним у него состоялся следующий любопытный диалог: «Жданов неожиданно спросил меня, сколько лет потребуется корейцам после освобождения страны, чтобы построить независимое государство. Я ответил — не больше двух или трех лет. Услышав это, Жданов обрадовался, потирая руки. Однако он и не скрывал своего удивления… Причина состояла вот в чем… По словам Рузвельта, корейцам нужен примерно сорокалетний период упорядочения до достижения полной независимости. Рузвельт, как видно, недооценивал нашу нацию и относился к ней пренебрежительно… Жданов спросил, в какой форме помощи нуждается корейский народ в борьбе за государственное строительство после освобождения. Я ответил ему: “Советский Союз вел войну с Германией в течение четырех лет, а впереди большая борьба с Японией. Где вы найдете силы, чтоб помочь нам? Если нам окажут помощь, спасибо за нее, но мы хотим по возможности своими собственными силами построить свою страну. Это, конечно, трудно, но все же считаю, что такой подход правильнее для перспективы на будущее. У нас в стране в ее истории существовало низкопоклонство, что служило причиной гибели страны, и в строительстве новой Кореи ему не место. Мы ни в коем случае не хотим, чтобы был нанесен ущерб от него — такова наша решимость. Мы надеемся на политическую поддержку Советского Союза и хотели бы, чтобы Советский Союз впредь активно поддерживал нас на международной арене и прилагал усилия, чтобы корейский вопрос был решен в соответствии с интересами и волей корейского народа”. Жданов остался доволен моим ответом. “Недавно, — произнес он, — гость из одной из стран Восточной Европы, встретившись со мной, обратился со словами, что его страна, экономически отсталая да к тому же сильно пострадавшая от войны стоит перед большими трудностями, поэтому хорошо, если бы Советский Союз оказал ей помощь как старший брат. Какой это контраст с вашей позицией! Не знаю, такова ли разница между Востоком и Западом, между краем, где восходит солнце, и краем, куда оно заходит”» 9 августа 1945 года СССР начал войну против Японии. Маршал Василевский выступил со специальным обращением к корейскому народу: «Темная ночь рабства над землей Кореи тянулась долгие десятилетия и, наконец, час освобождения настал. Справедливый меч Красной армии занесен над японским милитаризмом и судьба Японии предрешена». Части 25-ой армии и Тихоокеанского флота в первые же дни войны овладели портами Юки (Унги) и Расин (Нанчжин), ожесточенные бои развернулись за город Сейсин (Чхончжин). Казалось, еще чуть-чуть — и советские войска победным маршем пройдут по всему Корейскому полуострову. В Сеуле уже готовили красные флаги и плакаты «Привет освободителям!» Стремительное наступление советских войск застало врасплох американцев. После прихода к власти в США президента Гарри Трумэна, настроенного резко против СССР и боявшегося его усиления на Востоке, «корейский вопрос» завис окончательно. Теперь его надо было решать в срочном порядке. Ночь с 10 на 11 августа в Белом доме выдалась нервной. Военные и высшие чины госдепартамента спорили до хрипоты о возможных вариантах выхода из ситуации. Проблема заключалась в том, что Корея была для США terra incognita. Никто толком ничего не знал о ней, кроме того, что в последние десятилетия страна была под контролем японской метрополии. «Чертова Корея! Лучше б ее вообще не было! С япошками проблем полно, от европейских дел голова кругом, а тут еще эти узкоглазые на своем краю света», — в сердцах выругался один из генералов и сплюнул в пепельницу. Под утро, выкурив не одну пачку сигарет и выпив несчетное количество графинов содовой, государственные мужи решили спихнуть ответственность на подчиненных. Двум полковникам генштаба — Чарльзу Боунстилу и Дину Раску (последний еще не раз сыграет важную роль в событиях в Корее) — предложили пройти в отдельную комнату и за полчаса найти приемлемое решение. В их распоряжении имелась только карта Корейского полуострова. Полковники взяли под козырек и поступили по-армейски четко: приложив линейку к карте, они разделили полуостров пополам по линии 38-й параллели. К северу — советская зона оккупации, к югу — американская. В американской зоне оказалась большая часть населения, значительная часть сельскохозяйственных угодий и промышленного потенциала, а также историческая столица — Сеул. Так было положено начало расчленению Кореи. Как писал американский историк Грегори Хендерсон, ни одно послевоенное разделение страны не было столь необъяснимым, не связанным с местными реалиями и не учитывающим мнение народа и положение стран; и нет такого разделения, за которое США несли бы меньшую ответственность. Когда американская сторона донесла свои предложения до Сталина, тот неожиданно согласился с таким вариантом. По окончании обескровившей СССР Великой Отечественной «отец народов» стал весьма осторожным и предпочитал лишний раз не рисковать, конфликтуя с западными пока еще союзниками. Впрочем, в тот момент никто не предполагал, что разделение будет длительным, и, возможно, Сталин просто рассчитывал на скорое взятие власти коммунистами во всей стране сразу. 15 августа японский император подписал указ об окончании военных действий. Эта дата была объявлена днем освобождения Кореи. Таким образом, получилось, что большую часть территории Кореи советские войска освобождали без боя. Войска Микадо сложили оружие (хотя отдельные части продолжали сопротивление). 24 августа для принятия капитуляции советский десант был высажен в Пхеньяне. К 25 августа японские войска в советской зоне оккупации были разоружены, а части 25-й армии вышли к 38-й параллели. В боях за освобождение Кореи пало около полутора тысяч советских солдат и офицеров. Еще до начала военных действий генерал Чистяков получил указание ЦК объяснять местному населению, что СССР не планирует захват Кореи или введение там советских порядков. Бойцы получили инструкции, что с жителями нужно обращаться вежливо и не препятствовать совершению религиозных обрядов. В целом эти приказы соблюдались, и корейцы приветствовали наших солдат как освободителей. «Граждане Кореи! Помните, счастье в ваших руках. Вы обрели свободу и независимость, и теперь ваша судьба зависит только от вас самих, — обратилось к населению командование 25-й армии. — Советская армия создала все условия для свободного созидательного труда корейского народа. Корейский народ должен стать творцом собственного счастья» Известия о ходе боевых действий были с воодушевлением встречены в 88-й бригаде. Чжоу Баочжун и Ким направили маршалу Василевскому рапорты о готовности личного состава сражаться против японцев с просьбой направить их в Китай и Корею соответственно. Однако, в условиях, когда регулярная армия успешно выполняла свои задачи, их решили поберечь для организации мирной жизни на освобожденных территориях. «Ничего, придет и ваше время», — шутили советские офицеры, хлопая своих сослуживцев по плечу. 15 августа в бригаду поступил план использования личного состава, согласно которому военнослужащих предстояло отправить в военные комендатуры на освобожденных территориях. Распределением корейцев по городам и провинциям занимался лично Ким. Сам он, как старший по званию, получил назначение на должность заместителя военного коменданта Пхеньяна — крупнейшего города в советской зоне оккупации. Одновременно было принято решение наградить личный состав бригады медалями «За победу над Японией», а офицеров — советскими орденами. Так капитан советской армии Цзин Жичен стал кавалером ордена Красного Знамени. В его наградном листе сказано: «Активный участник партизанского движения в Маньчжурии по борьбе с японскими оккупантами с 1931 по 1940 год. И отлично подготовил свое подразделение к боевым действиям». В изложении Кима история освобождения Кореи выглядит следующим образом. Существовал план, согласно которому с началом боевых действий партизанские отряды Корейской народно-революционной армии, сосредоточенные в Маньчжурии и самой Корее, должны были начать операции против японцев и поднять население на всенародное сопротивление. Тем временем в Пхеньян и другие ключевые города предполагалось сбросить парашютные десанты из тех сил КНРА, что находились в составе 88-й бригады. После начала войны СССР против Японии он якобы отдал приказ всем соединениям и частям КНРА начать генеральное наступление. Когда советские десантники высадились в Рачжине, «город уже был освобожден». Хверен, Пхеньян и другие города также «были освобождены в результате действий партизанских отрядов». Правда, высадка с парашютов так и не была реализована из-за быстрой капитуляции Японии. Хотя «десант уже выехал на машинах на аэродром». «Таким образом, — делает вывод Ким. — Освобождение нашей страны было достигнуто Корейской народно-революционной армией, добрых 15 лет наносившей мощные военные удары по японским империалистам и пошатнувшей их устои, а также общей мобилизацией сил сопротивления, охватившей широкие слои населения. Советская операция по разгрому японских войск смогла завершиться в столь короткий срок благодаря тому, что ей предшествовала многолетняя война сопротивления нашей армии и народа». Бойцы 88-й бригады возвращались в Корею по частям. Первая группа вступила туда вместе с частями 25-й армии. Отъезд же основной массы корейцев во главе с Кимом задерживался. Планировалось отправить их на Родину поездом, однако Андонский железнодорожный мост на границе Китая и Кореи был взорван в ходе боевых действий. Поэтому Ким сотоварищи в сопровождении полковника 1-го Дальневосточного фронта прибыл во Владивосток и погрузился на пароход «Емельян Пугачев», который взял курс на корейский Вонсан. Осенний Тихий океан был неспокойным. Дул сильный ветер, водные валы перекатывались через палубу. Многих из непривычных к плаваниям корейцев выворачивало наизнанку от приступов морской болезни. К утру шторм закончился. Проведший бессонную ночь Ким смотрел, как встает солнце над бескрайней водной гладью. Вспомнилось, как маленьким ребенком он зимой переходил реку Амнок, отправляясь в Маньчжурию. Голова чуть кружилась. Он представил себе, как затянутые льдами воды реки Амнок и других рек Кореи с оттепелью оттаивают, и, стекаясь, образуют огромный океан... 19 сентября 1945 года Ким Ир Сен после долгой разлуки вновь ступил на родную землю. Андрей Балканский Вверху - жители Пхеньяна встречают советских солдат - август 1945 |
|
| Copyright © 2006-2019 «Агентство Политических Новостей Северо-Запад» При полном или частичном использовании материалов, ссылка на "АПН Северо-Запад" обязательна |
