Производство тракторов в России за первые три квартала 2009 года сократилось более чем в 2 раза и составило 6 419 штук. Это 42,1% от аналогичного показателя 2009 года (15 231 штук), сообщила Российская Ассоциация производителей сельскохозяйственной техники «Росагромаш». Наибольшее падение производства (буквально на порядок) произошло на ОАО «Липецкий трактор» - за три квартала 2009 года выпущено 99 штук (835 штук за аналогичный период 2008 года).

Помимо тракторов, аналогично упал выпуск и других видов оборудования для села: плугов, сеялок, культиваторов, универсальных погрузчиков. Их выпуск за три квартала 2009 года составил от 40 до 50 процентов к аналогичному периоду прошлого года.

Но и эти катастрофические цифры бледнеют перед данными по машинам для внесения в почву минеральных удобрений (выпуск 33,6%) и борон (28,4%). С первыми все ясно – нет денег на удобрения, зачем покупать машины для их внесения? А вот почему не берут бороны, я не знаю.

На общем фоне полного развала итак съежившейся почти до нуля за годы постперестройки отрасли, выпуск комбайнов (82,8%) и пресс-подборщиков (86,3%) кажется почти стабильным, хотя и по этим видам падение к прошлому году очевидно. Просто оно не так бросается в глаза на фоне тех же тракторов и борон.

Импорт сельхозмашин в Россию в январе-сентябре 2009 года сократился на три четверти по сравнению с аналогичными показателями 2008 года и составил 747 млн. долл. (против 2 744 млн. долл.). В 10 раз из-за границы сократились поставки сельскохозяйственных тракторов.

Вывод – российское машиностроение сбавляет обороты, потому, что упал спрос на его продукцию, а не потому что проигрывает в конкурентной борьбе. В агрофирмах, бывших совхозах и у фермеров (богатый единоличник, способный купить новый трактор, – это почти мамонт, потому что встречается так же редко) элементарно нет денег.

Даже эффект от девальвации не смог помочь. Обесценение рубля в конце 2008 – первые месяцы 2009 года сделало относительно дорогими импортные машины. Это понятно даже на бытовом уровне – хотел купить «Фольксваген», но из-за падения курса вынужден брать «Жигули», потому что машина в семье все равно нужна. Однако подобная политика имеет ограничения.

Если бы село было живо, то спрос крестьян переключился на их отечественные аналоги, даже худшего качества. Но из данных по продажам видно, что этого не случилось – потребитель сельхозтехники просто надорвался.

В связи с этим можно задать несколько вопросов: за какие заслуги глава ОАО «Росагролизинг» Елена Скрынник получила этой весной пост министра сельского хозяйства? Ведь «Росагролизинг» - государственная компания, которая должна обеспечивать селян техникой на льготных условиях по щадящей процентной ставке и в лизинг (лизинг – это, проще говоря, аренда с выкупом – техника служит и сама зарабатывает деньги на свой выкуп). Оценить работу данной госкорпорации можно по результату.

Почему в антикризисной программе правительства России наибольшее внимание было уделено банкам и их спасению, а не реальному сектору? Нет денег у крестьянина на трактор – страдают и на металлургическом заводе. А вот нет денег на валютный керри-трейд, кому плохо? Я, отмечу, не против валютных спекуляций как таковых, просто играйте, ребята, на свои.

Наконец, стоит ли продолжать политику, по которой принадлежащий государству банк намерен, судя по утечкам информации в СМИ, в ближайшем будущем направить до 600 миллионов долларов на выкуп новых акций «Русала» у Олега Дерипаски, но где за 9 месяцев выпускается 197 машин для внесения удобрений в почву?

Ленин, как к нему ни относись, мечтал о производстве собственных тракторов, а о чем мечтают нынешние вожди?

При подготовке статьи использована информация Российской Ассоциации производителей сельскохозяйственной техники «Росагромаш»