То, что в современной России можно определить как пропаганду средствами кино, – это беда. – Заявил в интервью сайту lenizdat.ru лауреат премии «Золотое перо» кинокритик Михаил Трофименков. – Это беда, прежде всего, для тех, кто искренне полагает, что владеет искусством пропаганды.

Для удачной пропаганды средствами кино требуется две вещи. Во-первых, нужно, конечно, чтобы это было хорошо сделано как кино, чтобы было жанровое измерение, но для этого нужно владеть профессией. Те, кто снимают у нас сейчас так называемое пропагандистское кино, профессией не владеют. А тем, кто заказывает музыку, тоже совершенно все равно, владеют они профессией или нет. Потому что у тех, кто заказывает пропаганду - государственническую, патриотическую, монархическую, какую угодно, у них на самом деле нет никаких убеждений, нет идеологии. А вторая вещь, которая нужна для пропаганды, - это идеология. В сталинскую эпоху была жестко определенная идеология, причем идеология, основанная не только, наверное, на принуждении, но и на революционной искренности. Другое дело, что потом Сталин революцию предал и убил, но у Сталина была идеология, которая паразитировала на этой вере, революционной искренности. И это была пропаганда, которая не разменивалась на сиюминутные мелочи. Это была пропаганда, которая говорила о некоем космическом противоборстве добра и зла, красных и белых, капитализма и социализма. Для того чтобы быть пропагандой, пропаганда должна оперировать мифологическими измерениями.

А наши современные так называемые идеологи, у которых нет никакой идеологии, и которые не понимают, чем пропаганда отличается от спецоперации, для них все что угодно, включая пропаганду – это спецоперация, это слив, это какой-то мелкий пинок в сторону Польши, пинок в сторону отвернувшихся украинцев, какая-нибудь вставленная мерзость по поводу Грузии. И так далее. Но это не пропаганда – это коммунальное сведение счетов. У них нет идеологии, потому что у них есть счета в Швейцарии. И они не готовы взорвать половину мира, чтобы защитить идеологию. Я не к тому, что это хорошо – взорвать половину мира, но чтобы рождалась великая пропаганда, должна быть великая убежденность и готовность, и решимость.

Я – антисталинист абсолютный, но я считаю, что о Сталине нужно говорить как о безусловно выдающемся государственном деятеле. А все выдающиеся госдеятели – редчайшие мерзавцы, за редким исключением. И моральные категории тут не применимы. У Сталина не было банковских счетов в Швейцарии, и поэтому он мог позволить себе создание такой пропагандистской машины, которая являлась таким же видом или родом войск, как артиллерия или флот. Так что я не думаю, что можно говорить про пропаганду в современном российском кино. Это такие спецоперации, мелкие, мелочные коммунальные своры, облаченные в бездарную форму.