На прошлой неделе побывал в городе Соликамске, в учреждении ФГУ ОИК-2/2 ГУФСИН России по Пермскому краю или, проще говоря, в колонии  особого режима для лиц, осужденных к пожизненному лишению свободы. Тот самый небезызвестный «Белый Лебедь». Тот самый, в котором умер  Салман Радуев – в 80-е годы комсомольский секретарь, в 90-е – террорист и убийца. Каждому времени свои герои. Сразу скажу, что  «Белый Лебедь» - это целый комплекс колоний, ОИК-2/2 только одна из них.

Ездил к политическому заключенному, в совсем недавнем прошлом депутату ЗАКС Санкт-Петербурга Юрию Титовичу Шутову. Вы спросите меня, а кто такой Шутов? Шутов – злейший враг ненавидимого народом Собчака и злейший враг ненавидимой народом его семейки. Надо ли еще как-то рекомендовать достойного человека?

Юрий Титович – автор разоблачительных и совершенно зубодробительных книг о «приватиЗАции!» в Санкт-Петербурге. Вообще-то это город Ленинград, но в городе-герое Ленинграде никакая «приватиЗАция!» была бы невозможна, а вот мерзкое лающее название с немецких карт «Санкт-Петербург» в данной ситуации как раз к месту.

Шутов под стражей с 1999 года, в тюрьме ему повредили позвоночник, поэтому он частично парализован, передвигался на коляске, часто теряет сознание. Из СИЗО Выборга его перевезли в Соликамск на самолете, коляску оставили, поэтому в камере Шутов испытывает постоянные боли, потому что сидеть приходится в положении, неудобном даже для здорового человека. К слову сказать, второй раз Юрий Титович был избран депутатом уже находясь в тюрьме – случай уникальный.

Соликамск находится в двухстах километрах к северу от Перми. Еще в ста пятидесяти километрах севернее находятся Ныроб, Красновишерск, Гадья, Чердынь – легендарные места, известные по культовой трилогии Сергея Алексеева «Сокровища Валькирии». Согласно этой книге, как раз там расположен Центр Мира, там же в огромной сети соляных пещер находятся несметные сокровища – золото и прочее, но, прежде всего, сокровища духовные, начиная от Авесты до таинственно исчезнувшей библиотеки Ивана Грозного. Главенствует над всем этим Атенон, живущий по преданию уже 800 лет – см. картинку на моем юзерпике – этот как раз Он.

До Перми довольно легко добраться на самолете, еще легче вернуться – разница с Москвой составляет два часа, и вылетая в 21.20 ты прилетаешь в Москву ровно в 21.20. Впрочем, как-то возвращаясь ночью из Южно-Сахалинска, я вообще прилетел в предыдущий день. Машина времени.

Пермь вытянулась на несколько десятков километров. Аэропорт и точка моего временного приюта – приютил, естественно, товарищ по партии – находились ровно на разных концах Перми. Этот путь я специально проделал на двух автобусах, чтобы посмотреть на город и людей. Бывая в незнакомом город, я всегда стараюсь проехать его на общественном транспорте – ну если, конечно, меня не встречают на машине. Глубокий поклон Вам, Александр Николаевич, и супруге Вашей – и за приют и за рассказ! 

В Соликамск рано утром идут маршрутки – «Форды» и «Мерседесы». Чтобы успеть в Соликамск вовремя, пришлось вставать в 3 часа по Московскому времени. А температура упала до - 22 градусов. На всей дороге до Березников, практически, два с половиной населенных пункта, но природа исключительно красивая – эдакая берендеевка.

Наш путь в Соликамск лежал через Березники  - город, в котором я мечтал побывать с детства. Дело в том, что в этом городе жил, умер и был похоронен мой дед Борис Александрович, подаривший мне свою замечательную фамилию.  Дед мой был фигура ярчайшая – оптимист, жизнелюб и харизматик, ветеран Великой Отечественной войны, прошедший всю войну в морской пехоте, бравший Берлин. Когда он приезжал к нам в Электросталь, от него просто излучалась энергия и оптимизм. Таким я его и запомнил. Поэтому город Березники с детства был для меня городом, где живут ТАКИЕ люди! Не знаю, поймете ли вы, что я имею ввиду, но я был абсолютно уверен, что его дух хранит меня и поездка вроде бы в дальнюю и незнакомую местность пройдет удачно. Забегая вперед, скажу, что так и оказалось.

Около Березников и Соликамска расположены шахты. Они огромные!!! Гора выработанной породы поражает воображение. Здесь добывают уникальные соли, идущие на минеральные удобрения. Раньше все это шло на поля нашей страны, теперь на экспорт. Шахта – это целый город по землей. Помните фильм «Вспомнить все» - очень похоже. Кары с шахтерами идут от ствола до места работы по 40 минут.  Руководство шахт в 90-е годы обанкротило их, приватизировало за символические деньги и теперь это все частные предприятия. Местные жители рассказывают, что как только шахты попали в частные руки,  началась тотальная экономия на всем и шахты начали подтапливаться, а город Березники – проседать. Например, просела железная дорога. «У местного начальства уже рожи трескаются» – с ненавистью говорил мне дядька, который вез меня на машине из Соликамска обратно в Пермь – «Уже на всю родню джипов накупили и все никак не подавятся!» Рядом с городами добывают нефть и газ, заготавливают лес. Будет на что прохоровым возить «сотрудниц» в Куршевель. Впрочем, там его уже не ждут.

Но ближе к нашей повести. Нет повести печальнее на свете, чем повесть о «приватиЗАци!» в России. В Соликамске оказалось, что почти вся маршрутка ехала туда же, куда и я. Естественно, меня, как лицо официальное провели вперед граждан, быстро и без проволочек, но надо отметить, что со всеми прибывшими на свидания  обращались вежливо, передачи принимали, долго не задерживали. Впрочем, удивляться нечему – это ведь вам не Москва, которая слезам не верит и в которой концентрация злобы и злых людей, думаю, на порядок превосходит любую точку России. Москва заражает и отравляет Россию злобой, корыстолюбием, жестокостью  и бездушием.

Эта злоба, алчность и жестокость загнала моего Юрия Титовича в соликамские казематы, согнула в три погибели в тесной камере. Нет, я не скажу ничего плохого про администрацию колонии – наоборот, на все мои вопросы было отвечено, все просьбы выполнены – но сам режим, еще раз скажу, направлен на медленное умерщвление человека. Опущу подробности нашей встречи, продолжавшейся положенные четыре часа и разговора – в основном, это были вещи узкопрофессиональные. Я передал ему, что его помнят, в него верят и ждут. Надеюсь, после нашей встречи ему стало чуть-чуть легче, а надежды чуть-чуть больше. С администрацией колонии мы расстались, говоря официальным языком, в рабочей, конструктивной обстановке, я заверил администрацию, что теперь мы будем встречаться чаще и регулярно. Уж не знаю, обрадовал ли их этот факт.

Путь назад занял три с половиной часа, несмотря на обледеневшую трассу – спасибо водителю Владимиру. Он, как и многие жители Соликамска, когда-то здесь сидел, здесь же женился и остался жить. Много он мне порассказал и про город, и про леса и природу, и просто про жизнь свою. Например: «Начало 80-х было, срок уже заканчивался, работал я тогда на «химии», получал неплохо – 300-350 рублей.» Кто помнит Советские рубли, знает, что такое 300-350 рублей. Это вам не паршивые триста долларов.

Самолет влетал над ночной Пермью. Небо было чистое и ясное, город смотрелся как огромная сверкающая россыпь драгоценных камней. В наушниках у меня играла Enigma– «Beyond The Invisible», полностью заглушая звук двигателей. Те, кто любят музыку, знают, что даже в машине ее действие усиливается. А теперь только представьте, что такое слушать «Энигму» на взлете над ночным зимним городом!