 |
 |
|
|
40 дней назад ушел из жизни Владимир Жириновский. Он был талантливым, широко образованным, любознательным, общительным и очень умным человеком с непростым, как почти у всех талантливых людей, характером. - Отмечает в своем тг-канале адвкоат Сергей Беляк. - Он был успешным политиком, добившимся значительных высот в политической карьере, имевшим много государственных наград, учёных степеней и почётных званий, получившим широкую известность далеко за пределами нашей страны и завоевавшим симпатии и любовь миллионов своих сограждан, но при этом всегда ощущавшим себя одиноким даже среди близких ему, родных людей.
Вообще-то по жизни он мало кому полностью доверял, умел и любил использать людей в своих целях, но сам, как ни странно, часто попадался в сети мошенников и всяких проходимцев, которые его использовали в собственных интересах, обманывали и обворовывали. А если они каялись (такое тоже случалось), то он легко их прощал, считая "пассионариями", куда-то вновь устраивал на "хлебные" должности, давал им служебные машины и кабинеты в Госдуме, а затем снова оказывался в дураках.
Он был ревнивым к славе и популярности других людей, особенно тех, кто находился с ним рядом и кому он когда-то сам помог, а в последние годы стал ещё и болезненно подозрителен, попав под влияние своего окружения, состоявшего из небольшой группы юных холуёв-помощников и молодых депутатов из числа тех же холуёв, которые не отличались никакими талантами, не имели собственного мнения, и потому ему с ними было спокойнее.
Сентиментальным и по-настоящему верующим он никогда не был. К смерти людей - коллег, знакомых и даже родственников относился с известной долей цинизма, как к чему-то неизбежному, а к похоронам и поминкам, как к обязательному ритуальному действу - почти такому же, как презентация книги какого-нибудь писателя или дипломатический приём, куда его часто приглашали.
Исключение составляла лишь его мать, которую он действительно любил и только по отношению к ней проявлял искренние нежные чувства, а с годами, после её смерти, всё чаще и чаще с грустью и покаянием вспоминал случаи, когда что-то ей не додал, не сказал или не проявил о ней нужной заботы.
И вот прошло 40 дней с момента его смерти, а никто за всё это время (кроме самых первых дней и разве что Владимира Соловьёва), о нём практически и не вспоминал. Да, увы, за всей житейской суетой, за всеми социальными потрясениями последних месяцев, войной на Украине, гибелью там десятков тысяч людей, экономическими санкциями, коронавирусом, почти ежедневными сенсационными заявлениями мировых лидеров в адрес России, угрозами, скандалами, сообщениями о природных катастрофах и прочем о Жириновском, который долгие годы, благодаря телевидению, радио и Интернету, словно прописался в каждом нашем доме и в каждой квартире, начисто забыли. Странно, конечно. Но такова участь не только простых смертных, но и сильных мира сего - политиков, которые сами себе и многим из нас кажутся всесильными и вечными...
Еще в 2013 году, сравнивая Жириновского и Лимонова, я написал, что в Истории остаются только герои и победители. Вольфович и его однопартийцы героями никогда не были. Сам он всегда мечтал о личном благополучии и вполне земных, прозаичных вещах: интересной, престижной работе, туго набитом кошельке, хорошей машине и собственном доме. Об этом же мечтает и обыватель, но герою всё это безразлично. Типичным "директором продбазы" однажды назвал его в связи с этим Лимонов, и по большому счету был прав: Вольфович во всем был похож на большинство простых наших граждан, и они это чувствовали, отдавая за него свои голоса на выборах. Но и победителем Жириновский тоже не стал. Победа ЛДПР на выборах в Госдуму в 1993 году по партийным спискам не дала ему возможности ни возглавить правительство, ни тем более стать лидером страны.
Вольфович все эти мои рассуждения, я знаю, читал. Конечно, они ему не могли понравится, но он был умным человеком и всё прекрасно понимал сам, продолжая поддерживать со мной деловые и теплые дружеские отношения до конца своих дней. И я, признаюсь, всегда относился к нему с такой же теплотой и огромным уважением.
Как, кстати и Эдуард Лимонов, несмотря на все их публичные перепалки и критику в адрес друг друга. И Жириновский тоже уважал и ценил Лимонова не только как большого писателя, но и как человека сумевшего создать настоящую, массовую оппозиционную партию.
Он делал всё, что мог, жил, как хотел, подстраиваться ни под кого не желал, говорил то, что думал и добился многого.
Но вот пройдёт ещё лет пять и кто знает, вспомнят ли вообще его имя те, кому сейчас по 14-15? Книг его, в отличие от книг того же Лимонова, никто, конечно, издавать не будет (да и не его это вовсе книги, кроме двух-трёх), а если кто-то из молодёжи и наткнется в Интернете на видеролик с зажигательными речами Вольфовича, то еще не факт, что поймёт, чего этот мужик так разоряется и в чем тут прикол.
Так что помяни, Господи, его душу - Владимир Вольфович был хорошим человеком. И уж одно можно сказать наверняка: всем, кто Жириновского знал, будет его нехватать.
Ну, например, вспомнилось сейчас и мне из далёкого 1991 года вот это.
Вольфовича после выступления на Съезде народных депутатов РСФСР, окружила в фойе Большого Кремлёвского дворца толпа депутатов и гостей съезда. И когда он изложил им свои взгляды насчет будущего политического и административного устройства России с включением в её состав всех бывших советских республик, но на правах губерний, некоторые из присутствующих стали возражать. Особенно возмущались литовские гости и какая-то женщина из Украины. Литовцам Жириновский пригрозил, что распорядится сделать прямо у их границы захоронения ядерных отходов и установит там огромные вентиляторы, чтобы те гнали воздух в сторону Вильнюса. А женщина всё это время пыталась перекричать Жириновского, допытываясь, любит ли он Тараса Шевченко. "Не люблю", - наконец отмахнулся от нее Вольфович. "А мы любим Пушкина и Чехова!" - тут же с гордостью сообщила она, отпихивая офигевших литовцев. На что Жириновский мгновенно ответил: "Нет, вы любите галушки и сало! А те, кто любят галушки и сало - до предела тупые люди, до предела!" Женщина раскрыла от удивления рот и была тут же оттеснена от оратора одобрительно гудящей толпой. Вопрос с самостийностью Украины был решен.