 |
 |
|
|
Легендарный первый Бункер ныне запрещенной НБП был взят штурмом спецназа ГУИН (здоровенные парни, их основная специализация – подавление тюремных бунтов) 5 марта 2004 года. Помню, сначала всех нацболов отвезли в близрасположенное ОВД Хамовники, а уже оттуда двоих – меня и Анатолия Тишина – доставили в прокуратуру, где предъявили обвинение в вандализме по делу о забрасывании бутылками с Кузбасс-лаком латвийского посольства. Претензии нацболов к Латвии были те же, что и сейчас – закрытие русских школ и репрессии против русскоязычного населения этой злобной прибалтийской республики.
С той поры прошло уже больше десяти лет, Национал-Большевистская Партия была запрещена Мосгорсудом, и нами была основана партия «Другая Россия», с новыми программой и уставом. Однако привычка время от времени штурмовать нацбольские штабы у российских правоохранительных органов осталась неизменной. Я не припомню ни одного помещения, в котором рано или поздно бы не появлялись незваные гости из силовых структур.
В июле 2016-го эта традиция была продолжена.
Вечером в понедельник, 4 июля, в аккурат в день независимости США в московском штабе партии «Другая Россия» на Тихвинской улице началось еженедельное партийное собрание, на котором я как один из руководителей партии должен был рассказать активистам о текущих российских и мировых событиях. Прошла пара минут, подошел запоздавший активист. Спустя несколько секунд только что запертая дверь загрохотала. На партсобрание прибыл сводный отряд полиции и оперативников ФСБ и Центра «Э».
Вновь прибывшие гости собрания принялись ломиться в дверь. Никто из них не представился, никакого постановления об обыске за всё время событий нам так и не показали. Видимо, это постановление отсутствует в природе.
Мы успели сделать несколько звонков – Эдуарду Лимонову, знакомым журналистам и правозащитникам. Затем петли железной двери были спилены болгаркой, и нас начали по одному выводить из штаба в подогнанный во дворик милицейский автобус. В автобусе мы провели где-то с полчаса, и все это время в штабе шуровали многочисленные люди в форме и штатском, а затем автобус отправился к Тверскому ОВД. По дороге оперативник в штатском успел поугрожать возбуждением уголовного дела в отношении главы московской организации партии Ольги Шалиной – якобы она применила насилии в отношении полицейских.
В старом добром Тверском ОВД побывало не одно поколение нацболов. В свое время начальник ОВД любил приглашать в свой кабинет на чай регулярно задерживаемого на Стратегии-31 Эдуарда Лимонова. На этот раз Лимонова среди задержанных не было, поэтому нас, 15 человек, отправили на третий этаж в актовый зал. Причины задержания сотрудники полиции опять назвать отказались, а на просьбу позвать офицера ответили, что «наших офицеров здесь нет».И действительно, операцией руководили оперативники спецслужб. Именно они спустя примерно час сообщили, что целью спецоперации было «проведение профилактической беседы». Да, ради профилактической беседы они и решили срезать входную дверь болгаркой.Стоит отметить, что никакой беседы по сути не проводилось. К примеру, у меня попросили показать содержимое сумки, на чем «беседа» и завершилась. Гораздо больше внимания оперативники уделили хозяйке арендуемого помещения, которую привезли в то же ОВД. Бедную женщину запугивали, и ей пришлось вызвать скорую.
Ближе к полуночи нас начали по одному выпускать из отделения. Уже находясь внизу я услышал, как полицейские переговариваются между собой: «Ни в коем случае не пускать к ним адвоката», «На Тихвинскую подъехал следователь, спрашивает почему по помещению бродят посторонние люди?», «Что, нашли там коктейли Молотова?»
Из ОВД меня выпустили первым, затем из него по одному потянулись остальные нацболы. Все, кроме четырех человек, на которых «эшники» решили оформить протокол по статье 19.3 КоАП «Неповиновение законному требованию сотрудника полиции». У Ольги Шалиной, Владимира Макаренко, Ольги Забузовой и Дмитрия Орлова забрали паспорта и оставили ночевать в полиции. Адвокат Мария Карякина пять часов пыталась пробиться к задержанным, но к нацболам ее допустили только к утру.
К этому времени стало известно, что обыск в штабе закончен, а вход в него заварен сварочным электродом. В стоявший неподалеку партийный автомобиль неизвестные лица, смахивающие на сотрудников органов, смогли проникнуть – была взломана задняя правая дверь, а по салону в беспорядке были разбросаны вещи.
«Вы не боитесь, что у вас что-нибудь пропало?» – спросила меня по телефону журналистка. «Скорее я опасаюсь, как бы нам чего лишнего не подбросили, у них была такая возможность».
Наутро четверо задержанных нацболов решением Тверского суда Москвы были арестованы на срок от 7 до 10 суток. В материалах административного дела значится, что сотрудники полиции оказались в штабе на Тихвинской улице для проведения неких контртеррористических мероприятий. «Профилактическую беседу» в качестве причины для проведения мероприятий в протоколе указывать застеснялись.
«Как Вы считаете, какова была цель этой спецоперации?»
«Может быть, они захотели в очередной раз отобрать у нас штаб. Может быть, просто хотели провести мероприятие для красивого отчета начальству. Может быть, что-то ещё. В любом случае, как показывают те же приговоры Олегу Миронову и Юрию Староверову, репрессии против партии «Другая Россия» продолжаются».
Прошло три недели. Задержанные отбыли административный арест и вышли на свободу. Никаких внятных объяснений произошедшему со сторны спецслужб не последовало. Осталось лишь стйкое ощущение дежа-вю. И даже патриотическая позиция нацболов по Крыму и Донбассу в данном случае ничего не изменила. Времена меняются, а российское полицейское государство всё то же.
Александр Аверин