ГЛАВНАЯ | НОВОСТИ | ПУБЛИКАЦИИ | МНЕНИЯ | АВТОРЫ | ТЕМЫ |
Среда, 25 декабря 2024 | » Расширенный поиск |
2007-03-09
Андрей Брианов: УплАтниться не желаете?
Краткая инструкция по сбору подписей в поддержку уплотнительной застройки
На объекте я к полудню. Раньше просто нет смысла – до этого времени все мои клиенты в отключке или же им очень плохо. Сначала – официальная часть, как я ее называю, работа с документами. Захожу во двор - колодец, оглядываясь, нет ли каких собачников или вечных старух на лавочке около парадной. Чисто. Быстро прикрепляю к деревянной входной двери объявление, фотографирую на «цифру», снимаю. За пару минут у меня есть снимки всех дверей с объявлением. Если будет нужно, предъявим потом заказчику. Параллельно успеваю сорвать написанное от руки воззвание к общественности от местных активистов. Все, это знак, что в этом дворе работы больше не будет, сидеть и пить пиво здесь противопоказано. Об общественных слушаниях по поводу уплотнительной застройки необходимо информировать население домов, располагающихся в зоне застройки. В объявлении должен быть указан адрес, дата и время собрания. Чаще всего наличие таких объявлений не в интересах потенциального застройщика. Теперь нужно оценить объемы работы на день, найти «точки». Выхожу на улицу, спокойно направляюсь к ближайшему ларьку. Минуту-другую изучаю ассортимент, мало ли, кто подойдет. Теперь пиво. «Тройка» или «Петровское», бутылки за тридцать только отпугнут. Уже собираюсь отходить от окошечка, как меня хрипло спрашивают о двух рублях. Обернувшись, вижу стандартного российского пропойцу. Судя по виду, это женщина. Даю десять. Клиент приобретает две пачки «Луча» и пытается сунуть мне сдачу. Сообщаю, что есть работенка аж на сто рублей. Делать ничего не нужно, важно только проживать по одному из указанных адресов. Проживает, какая удача. На одного человека, выражающего свое мнение в пользу застройщика, полевику выделяется примерно 500-700 рублей. Реально услуги среднестатистического алкоголика оцениваются в 50-100 рублей. Наркоманы и благообразные пенсионеры по статистике дороже – примерно 200. Присаживаемся на скамейку, клиент начинает писать диктуемый текст. Я выбираю его из списка стандартных вариантов. «Работа» не подойдет, «дача» тоже. Оставляем «состояние здоровья». Паспортные данные нас не интересуют, только прописка со слов. Шапка заявления стандартная: «главе Администрации района». Причина удовлетворения проектом, «с которым меня ознакомили молодые люди, пришедшие ко мне домой», банальна: «это бизнес-центр, солидное учреждение, а не какой-нибудь злачный пивной бар или рюмочная на территории нашего района». Не верю. Злачный пивной бар бы ее порадовал куда больше. Параллельно осведомляюсь об остальных «точках». Их тут несколько: пункт приема вторсырья, продовольственный магазин и разливуха в подвальчике. Прекрасно, канал связи с общественностью налажен. В случае, если кто-либо из жильцов по объективным причинам не может присутствовать на общественных слушаниях, его голос может быть учтен, если он направил письмо в администрацию района с указанием причины своего отсутствия и волеизъявлением. Нотариально заверять такое послание не требуется. Пока трясущаяся рука выводит кривые строчки, прикидываю, что это за дом. Окна выходят как раз на будущую стройку. В двадцати метрах от него год или два будет работать тяжелая техника, рядом поставят вагончики, набитые таджиками и молдаванами, к осени, чтобы дойти до магазина, придется делать крюк по колено в грязи, разъезженной колесами тяжелых грузовиков и гусеницами бульдозеров. Заполняем стандартное окончание: «против процесса строительства возражений не имею, считаю, что он мне не помешает, ради такого выгодного для района проекта я готова стерпеть ряд незначительных неудобств». Письма обычно не являются решающим показателем. Обычно жильцы малоактивны и застройщику удается привлечь на слушания ряд проплаченных сторонников проекта. Часто главной проблемой жильцов является банальная лень, жадность или склока. Но если число противников все-таки превышает норму, десять-пятнадцать писем решают вопрос в нужную сторону. Купюра в сто рублей меняет хозяина. Убирая письмо в папку, интересуюсь, не проживает ли кто из надежных людей по этому же адресу или по соседству. Знаю, что здесь много коммуналок. Проживает. Оказывается, у клиента есть сестра. Она с утра болеет и послала за сигаретами. Понятно, что болеют давно и вместе одним и тем же острым социальным недугом. Процедура повторяется. Придумать подпись за сестру гораздо проще, чем идти в этот клоповник. Тем более, если это коммуналка, там могут оказаться лишние уши и тяжелые руки, которых не порадует ситуация, когда соседи алкоголики продают нормальную жизнь за сотню. На прощание оставляю свой телефон, чтобы, если найдется еще благодушный сосед или родственник, я бы оказался рядом. Предупреждаю о возможности проверки. Обычно письма проверяются на стадии предварительного контроля. Это не сбор подписей или разноска литературы, здесь за короткое время можно прозвонить весь список адресов. Из всего объема собранных заявлений отбираются самые достоверные, выполняется проверка прописки. Формально прописка роли не играет, но лучше использовать обращения официальных жильцов, а не квартиросъемщиков. Теперь направляюсь в сторону двора, расположенного на радиусе участка застройки. Интересно то, что здесь даже можно обращаться в квартиры. Пока дело не касается личных гаражей или любимого дерева, строительство в ста метрах мало кого волнует. Да и муниципальный депутат, вот, дверь стальную в парадную поставил. Представившись студентом-социологом, попадаю в квартиру. Мужичок лет сорока пяти сообщает, что вообще-то он на больничном и косится на батарею бутылок из-под «Охоты Крепкой» под столом. Цена вопроса – 200 рублей и двадцать минут общения. Радиус застройки – очень интересный термин. Фактически, этот бюрократический креатив создан для того, чтобы разбавлять ряды недовольных. Если бы общественные слушания проводились среди жильцов одного или двух конкретных домов, итог их был бы известен заранее. Стометровая зона открывает возможность для любых манипуляций. Выше этажом живут студенты, они не прописаны в этом доме, но снимают тут жилье. Иногородние. Мы просто вместе курили на лестнице, и моя папка выглядела интересно. Можно было завязать разговор. Выясняю, что их тут прилично живет в нужном мне радиусе. Здесь же можно запросто снять комнату. Задумываюсь о том, что скоро будет еще проще. Пара звонков, и число писем вырастает на 5 экземпляров. За усердие накидываю двести чатлов. Прошло два часа с момента начала работы. Очень удачный день. Очень удачный объект. На территории объекта не обязательно быть прописанным. Можно просто проживать. Если задуматься об этом, то становится очевидным очень многое. При умелом руководстве процессом, слушания превращаются в срежисированную постановку с необходимым числом актеров. Завтра я здесь точно не появлюсь. 8 писем за день – хороший результат. И светиться много не нужно. Лучше займусь прозвоном. Это еще проще. База, купленная в метро за 100 рублей год назад помогает и здесь. Придется составить список лиц без телефона или совсем неадекватных, которые даже в магазин выходят раз в квартал. Человек 50 наберется. В том случае, если работа пойдет хуже, писем пять я оттуда нарисую. Но это еще не скоро. Через неделю. Уверенными шагами человека, помогающего любимому городу принимать современный вид, становиться экономически рентабельным, я иду к ближайшему метро. |
2011-04-18
Мухаммад Амин Маджумдер: Мозговой шторм. Подобные экстремистские организации не имеют право на существование в нашем российском обществе. Конечно, мы положительно к этому отнеслись. Мы давно проявляли эту инициативу. Надеюсь, что активисты ДПНИ не смогут создать подобную организацию под новым названием. |