Забавно наблюдать, когда зашедшее солнце пытаются вытянуть из заката на небосвод, особенно, когда наступил совсем новый день. Комичность происходящего усиливается, если ревнители «старых светил» не просто ограничиваются мягкой ностальгией. А когда они стремятся забросать грязью и обвинениями в «несвоевременности» и «нелегитимности» новый восход – вот это уже вызывает не смех, а искреннюю жалость.

«Монархический» миф, возрожденный не без помощи властей в 90-е годы, в эпоху нестабильности, в эпоху «на грани взрыва» помогал сдерживать вольные мысли. Демонизированный Советский союз эффектно оттенялся телевизионными историями, где белые офицеры смотрели с фотографий такими невинными глазами, а в их мундиры так старательно пытались запихнуть всю тысячелетнюю историю России, что сделали их «прямыми наследниками Руси». Что и было самым натуральным созданием мифа. Ибо история России – это, в том числе и история борьбы самодержавия с народностью – монархии и сторонников республики. И большевики, по сути, республиканцы имели право на часть своего наследства. Они не «оборвали связь» времен, а продолжили историю, что бы там не говорили «мифотворцы». Но – миф – есть миф. Одни – сплошное воплощения греха, другие – непогрешимости. Миф не предполагает полутонов. Тем более миф антисоветский и антикоммунистический. (Таким образом, воюя против «мифов», Фассбиндер по сути воюет против своей исторической «alma mater», против того, что вскормило российский монархизм).

В 2000-х в, эпоху «стабильности», т.е. укрепления власти, в монархистах, как резонаторах, нуждаться перестали. «Такой как Путин» заменил «былинников речистых». А к этому времени не получилось у монархистов партийно оформиться – все больше занимались «ряженым» ностальгированием и поливанием грязью коммунистов. А оформиться – не просто хочется, это объективная потребность, требующая реализации.

Вот поэтому и вызывает у меня некоторую настороженность такое критическое позиционирование, как у Фассбиндера: а не пытаются ли монархисты просто получить свои дивиденды. Может не в критике Путина дела, а в поиске трибуны, с которой можно высказаться?

На эту мысль меня навел вот этот тезис: Фассбиндер считает, что в лозунгах «явственно проступает попытка навязать участникам определенное понимание истории». Но ведь смысл проведения Маршей – не в спорах о прошлом, а в поиске путей изменения антинародного настоящего. Если бы смысл заключался в определении, кто был прав, скажем, в начале ХХ века: Ленин, Милюков или Николай II – то все бы, ожесточенно друг друга обматерив, разошлись бы по домам. И не может Фассбиндер этого не понимать.

Не может Фассбиндер не понимать смысл лозунга «Долой самодержавие! Долой престолонаследие!» Что толку, что «Путин не имеет сакрального статуса, не имеет царского происхождения, не был коронован, и не останется на высшем посту посмертно», что толку, что «передача власти Медведеву- это дань демократической процедуре, а не передача власти престолонаследнику»?

Лозунг – это метафора, доступная пониманию самого аполитичного обывателя. Это воплощение самого фарса российской политической жизни, это вскрытие попытки сделать из фигуры Путина-Медведева образ «царя» (если хотите – «отца народов»). И поэтому якобы наивные высказывания типа: «какой же он царь? – он же не помазан» - по меньшей мере смешны и неуместны.

Теперь обратимся к вопросу о политическом праве критики лозунгов (выстраданных, кстати говоря, серьезным и прямым противостоянием с властью). Вопрос этот тоже е праздный. Если на марш придут, скажем, двое человек из какого-нибудь «антимасонского общества» и будут бузить, почему это нет лозунгов, которые клеймят масонов, как к ним относится? Внимательно выслушивать и давать трибуну? Конечно нет – потому что это не сила, потому что их вклад в общее дело мизерный.

А монархисты? Вооруживший данными «контакта» (это, по мнению Фассбиндера – весьма достоверный статистический источник), автор утверждает, что монархистов-то «тьмы и тьмы», что с ними надо считаться. Предположим, что цифры в студенческой сети совпадают с реальными мировоззрениями. Пусть. Но ведь с идеологическим течением считаются только тогда, когда есть политическая сила, оформленная в виде партии или протопартийное течение. Выше мы разобрали, что представляют из себя монархисты сегодня. Да и много ли монархистов, считающих себя политическими монархистами, фактически ходит на Марши. Десять человек? Пятнадцать? Вывод напрашивается вполне определенный.

Если монархист действительно не согласен с современным режимом, то он не станет критиковать лозунги большинства, к которому он примкнул. Он подумает: Раз я не сумел создать ничего подобного, лучше помолчу, не стану лезть со своим уставом в чужой монастырь. Главное ведь – общее дело.

Если он так не подумает, то получится, что волей-неволей превратиться он в комического персонажа – в галантерейщика Бонасье из нашего старого доброго фильма «Три мушкетера», восклицающего многозначительно: «Галантерейщик и кардинал – это сила!» и еще и поправляющего при этом кардинала.