 |
 |
|
|
Слово «модернизация» ныне внедряется в массовое сознание подобно «перестройке», «реформам» или «диктатуре закона» в иные годы. Очевидно, что здесь мы имеем дело с мемами – информационными репликаторами, концепцию которых разработал этолог Ричард Докинз. Мем избегает рациональных объяснений, он разносится как психоментальный вирус и производит впечатление чего-то «само собой разумеющегося».
Вспомните, как попытки в свое время задать вопросы – что же именно они «перестраивают» и «ускоряют»? – вводили власть в многословный, но бессодержательный ступор. С нынешней «модернизацией» наблюдается та же картина. Никто не может внятно объяснить, что же под этим подразумевается. Если это приближение российской жизни к современным сетевым и креативным трендам в развитых странах, то как его «авангардом» может выступать явление совершенно противоположной природы – единогласная партия чиновников? Тут выручает разве что другой мем – «умом Россию не понять…»
А когда актуальных концептов нет, модернизация воспринимается сквозь призму расхожих исторических ассоциаций. Нынешние россияне склонны гордиться своей «великой историей», правда, самим себе вряд ли пожелали бы оказаться на ее жерновах. Воспевая петровское и сталинское насилие, Максим Калашников напоминает не современного интеллектуала, но большевистского пропагандиста с лозунгом «Железной рукой загоним человечество к счастью!»
Подобные мемы (и загруженные ими люди – мемботы) блокируют всякое адекватное и самостоятельное осмысление необходимых перемен. Официальные медиавирусы последнего десятилетия сформировали в российском сознании целый меметический комплекс (мемплекс), для которого любые изменения вообще выглядят подозрительным излишеством. Поэтому и саму модернизацию, провозглашенную «сверху», надо рассматривать не как стремление к чему-то действительно новому, но лишь как смену властного имиджа, попытку приспособить его к усложнившемуся времени. По сути, ту же задачу прежняя партия власти пыталась решить своей перестройкой.
Три кита этого российского мемплекса – уже не «православие, самодержавие, народность», и не «Ленин, партия, комсомол», но их интегральный синтез, как новые слова к старому гимну. Это «третьеримский» мессианизм и сакрализация «великой победы» – знак окончательного снятия «право-левого» идеологического противостояния. Вместо него возникает символ самоценной и даже надполитической «империи». Это слово (как тетраграмматон) обычно вслух не произносится. Некоторое исключение сделано лишь для мемботов, особо зацикленных на истории. Имперский тренд проявляется в стремлении построить всю российскую общественную жизнь как единую «вертикальную» матрицу. При этом империя вовсе не рассматривает себя как нечто сугубо патриотическое и изоляционистское – хотя подобная риторика на публику употребляется весьма активно. Имперская элита в лице олигархов и чиновников желает максимально интегрироваться в глобальную, воспринимая себя в качестве ее местного кластера. Книга Хардта и Негри действительно стала «Капиталом» наступившего века.
Характерный пример срабатывания этого мема – недавняя колонка Димитрия Саввина «Империя возвращается». Мемботу свойственно сакрализовать свой мем, поэтому даже слово «империя» он пишет с большой буквы. Но что же подразумевается под ее «возвращением»? По мнению г-на Саввина, «из регионального транснационального развития в Европе стала выкристаллизовываться новая имперская общность». Признаки этой «новой империи» он видит в процессах универсализации и централизации – чем блистательно противоречит сам себе, утверждая, что исторические империи строились как раз на принципах регионального автономизма и местного самоуправления.
Конечно, ни о каком превращении ЕС в «империю» там никто всерьез не говорит. Это мем-словечко вообще уже давно ушло из политики в сферу потребительского и шоу-бизнеса – «империя вкуса», «империя страсти» и т.п. Однако весьма показательно, что любезные г-ну Саввину централистские и унитаристские тенденции в ЕС проводят именно столь нелюбимые им левые силы. Об этом давно говорит прекрасно знающий эту «еврокомиссарскую» структуру изнутри Владимир Буковский: «для левых, которые сами производить ничего не умеют, всегда важен не сам рынок, но контроль за ним, постоянные распределения и перераспределения». Так что в своей симпатии к имперским мега-проектам Димитрию Саввину надо быть последовательным и перестать ругать, к примеру, СССР «коммунистическим кабаком». Кстати, чем он был не империей? Огромное централизованное государство, с единой партией и вождем, но создававшее себе пиар-имидж «союза равноправных республик».
Однако Евросоюз (даже несмотря на избрание единого президента) не превратится в исторический римейк СССР. Дело в том, что там существует мощный диалектический противовес этим унитаристским тенденциям в лице Ассамблеи европейских регионов и других регионалистских движений. Но их вряд ли уместно именовать «правыми», поскольку с правыми движениями в своих государствах регионалисты далеко не всегда находят общий язык. Правые (вроде французского «Национального фронта») обычно выступают за тот же самый унитаризм и централизм, только подчиненный не Брюсселю, а Парижу и другим национальным столицам. Они все еще считают бретонских, корсиканских и других регионалистов «сепаратистами», хотя те стремятся вовсе не к отделению от ЕС, но напротив только укрепляют его своими прямыми трансрегиональными связями поверх государственных границ. Становление этой общеевропейской сети регионов фактически выводит европейскую политику на новый уровень, превосходящий модернистскую модель Etat-Nation. Это уже политика эпохи постмодерна, свободная от плоского «право-левого» дуализма.
В России же пока такой регионалистской сети нет: здесь все еще конкурируют между собой или наслаиваются друг на друга различные имперские мемы, «третьеримские» и советские. Забавный случай столкновения с их носителями произошел при открытии нового сообщества в Живом Журнале, посвященного региональному брендингу. Авторы этого сообщества избрали для него «провокационное» имя – prodam_rodinu, опираясь на расхожий сленг креативщиков, где «продать» тот или иной регион или город – означает создать его уникальный и привлекательный образ. Но для мемботов такие игры кощунственны! Немедленно появились возмущенные комменты патриотических конспирологов: «А, так вот что такое на самом деле регионализм – продажа Родины!» (обязательно с большой буквы и с восклицательным знаком). Разубеждать их бесполезно – это просто разные языки. Жаль только, что их конспирологического драйва не хватает на то, чтобы понять: «Родину» (в том смысле, который они вкладывают в это слово) давно уже продали различные миллеры и абрамовичи. Но видимо так понимать партия не велит.
Преодолеть это засилье архаичных мемов возможно лишь путем творческих импровизаций, ломающих ментальные стереотипы, способных ввести их в неожиданные, парадоксальные контексты. «Живое творчество масс» – это не большевики придумали, так возникают все новые страны. В противном случае останется лишь формула вождей единой партии: «модернизация это консерватизм», явно продолжающая Оруэлла: «война это мир», «свобода это рабство».
Вадим Штепа